то, о чём я всегда думал, но стеснялся сказать Сейчас принято стенать и жаловаться на форматирование, ограничения, установление непомерного числа рамок и запретов. Согласна, нынче с этим немного перебор.
Но вот я с самого раннего детства росла в дискурсе обезрамливания. Все кругом кричали: рамки – фу! Нужно выходить за рамки! Убери рамки из своего мышления! Границы и ограничения в твоей голове! Не будь ограниченным…
И вот мне что-то подумалось…
Хотя, давайте я начну с самого начала.
Я смотрела на дивные фотки калины, сделанные Отшельником Каваистом, и вдруг подумала: как так вышло, что созерцая цветение калины ежегодно на протяжении половины своей жизни, я никогда не обращала внимание, насколько цветы этого растения прекрасны? Форма – эти самую малость несимметричные пять лепестков, фактура нежнейшего капустного листа, россыпь белых звёздочек в соцветии…
И, как всегда, ответ не заставил себя долго ждать: всё дело в кадре, в рамке. Дело в том, что фотография выхватывает фрагмент реальности, лишает его контекста, акцентирует наше внимание на конкретных деталях. Рамки прекрасны.
И не менее прекрасны они в кино. И в комиксах. Комикс – бескрайняя вереница рамок.
И рамки работают, естественно, не только с изображениями, но и со всем на свете. С пространством, со временем, с моральными нормами, с социумом. Рамки ограничивают. Но можно ли вообще функционировать без ограничения?
Рамки не только отсекают то, что нельзя, оставляя то, что можно. Они ещё и помогают фокусироваться, выхватывают наиболее значимые фрагменты реальности. Умение грамотно расставить рамки в своей жизни, в отдельных её моментах критически сказывается на самочувствии и переживании счастья.
Вот вам наглядные примеры.
Любят у нас на любое позитивное достижение тут же вбрасывать противопоставление, содержащее отсылки к грязи, нищете, глупости и т. п. Типо, наша страна впереди планеты всей в освоении космоса и балете, но это нивелируется крошечными пенсиями, раздолбанным асфальтом и быдланством половины населения.
Или вот ещё: любят цепляться к фоточкам барышень с огромными букетами роз и в вечерних платьях, но в старых рассыпающихся советских квартирах. Типо, пир во время чумы, ананасы в шампанском во время голода и всё в таком духе.
Или уже набившие оскомину подборки «что остаётся за кадром» о том, как фотографы делают свои лучшие фото, а также «в инстаграме/фейсбуке/твиттере/хрен_знает_где vs в_реальной_жизни», показывающие, как нещадно всякие фильтры и прочие изыски цифровой обработки изображений отсекают здоровенные куски реальности.
Из последних проявлений подобной рамочной слепоты особенно порадовали кукареканья «либеральной» молодёжи о миллионах рублей, потраченных на празднование дня победы, когда не хватает денег на маски и перчатки во время пандемии. И смешно даже не то, что проблема не в нехватке денег, а в отсутствии товара, который можно было бы за эти деньги купить. Дело в самой постановке вопроса. Меня до глубины души поражает, что люди не понимают значения праздника. И это вопрос рамок, товарищи. Вопрос рамок.
Праздники, нормы, установки – это всё рамки, который существуют не для максимизации наших неудобств, и не для обмана, а для обозначения того сегмента реальности, с которым мы работаем в текущий момент. Да, есть время болеть и бороться с болезнью, но оно не отменяет времени помнить и чтить свою историю. И да, есть грязь и уродство жизни, но есть и красота, и достижения. В той же самой жизни – вот в чём фигня. Рамки ставятся между этими сегментами, чтобы мы не сошли сума, чтобы смогли и успели всё.
Знаете, на что это похоже? На дефрагментацию диска. Можно свалить всё в одну кучу. И даже в какой-то степени куча будет оставаться функциональной. Но если разгрести, всё запихать в свои рамки, то жизнь станет несравненно легче.
Рамки придают культурной реальности игровой оттенок.
Мы знаем, что мир непрерывен на доступном нам уровне восприятия. И знаем, что он бесконечен. Опять же, с точки зрения нашего восприятия. Но мы были бы совершенно парализованы, если бы пытались действовать, исходя из постоянного осознания этого знания. Установление рамок – это, по сути, ограничение игрового пространства и договор о правилах. Понятно, что в подлинной действительности никаких правил нет. Но жизнь стала бы непереносимой, если бы мы попытались жить без правил.
Рамки – это ещё и потому игра, что они устанавливаются искусственно. Устанавливаются нами. В этом и состоит суть конвенциональности культуры.
Рамки освобождают от давления несущественного. Конечно, по вселенским масштабам не бывает ничего несущественного. Или же наоборот: нет ничего существенного. Но в наших маленьких жизнях , где так сложно успеть хоть что-нибудь, отделение существенного от несущественного – первейшая необходимость. И рамки… рамки, поставленные даже не тобой, а кем-то, могут очень помочь.
Да, образование и воспитание – это форматирование, массовый загон подрастающего поколения в рамки. Но само это подрастающее поколение, страшно любящее возмущаться ограничениями, потратило бы десятки своих жизней на то, чтобы самостоятельно нащупать продуктивные границы. Дело всего лишь в опыте. В опыте поколений, которые ценой огромных жертв отыскивали оптимальное положение демаркационных линий.
Рамки плохо, когда ты их не видишь и не понимаешь их значения. Почему? Потому что тогда ты не можешь за них выйти. Это – как не понимать, что ты находишься в игре. Вот это реально жесть.
Но современная система образования и воспитания сто раз заточена под то, чтобы объяснить человеку, что рамки важны, что он находится в рамках, но и что он и только он может их сдвигать. Ни образование, ни какие-либо ещё механизмы или институты современного общества не пытаются втиснуть нас в рамки так, чтобы мы об этом не знали.
У меня такое ощущение, что подрастающее либерально настроенное поколение само себя пытается вогнать в такие рамки, о которых не знаешь, и убедить, что рамок не существует. И это самая печальная и опасная ситуация. Верить в то, что ты свободен. Верить в то, что ты не в игре.
Эти люди хотят, чтобы им сказали: рамок нет, ты можешь делать что угодно. И вот тогда-то в дело вступят самые фатальные ограничения: те, которых не видят.
Свобода не в том, чтобы жить вне рамок, а в том, чтобы их видеть, осознавать, понимать их ценность и уметь двигать.
Если человек отказывается от дома ради свободы – это психическое заболевание. Так в книжках по психиатрии написано.
Да, ещё. Про ту свободу, которая в нас. Она вообще никак не противоречит наличию рамок. Она даже диалектически ими предопределяется. Ну, тип, невозможно осознать свободу без ограничений. И к тому же (об этом все экзистенциалисты писали): никакими рамками внутреннюю свободу не задушить. Если вас задушили, значит свободы не было.
Рамки и правила – это важно, и это хорошо. И это к тому же условие продвижения. Ну, как бы… чтобы двигаться, тем более осмысленно, нужно иметь точку отсчёта и как-то фиксировать координаты. Рамки и есть фиксация координат и пределов, до которых мы дошли в своём движении. А когда мы готовы выходить за рамки, мы их перешагиваем, двигаем, отмечаем новые точки. Но нужно что-то, что мы можем сдвинуть. Что-то, что мы можем изменить.
Без этой определённости и фиксируемости мы будем просто бесконечно болтаться в доисторической взвеси элементов. В этом нет ничего плохого, но и смысла тоже ноль.
...
Перечитала этот текст и поняла, что кое-что ещё меня настоятельно беспокоит, о чём я упомянула только вскользь в самом начале: контекст. Рамки отсекают контекст, оставляя для созерцания лишь какой-то клочок подлинной действительности. Созерцание без контекста. А созерцание без контекста – это что? Правильно, это неделание. Это медитация, открывающая нам иные смыслы и сущности вещей.
Неделание – это, по сути, отключение в восприятии опоры на контекст. И это ахренеть как непросто. Рамки же, искусственно выдёргивающие объекты из контекста, помогают нам. Помогают смотреть на мир чистым незамутнённым привычкой, незамыленным взглядом.
И в этом гений художника, гений фотографа, гений писателя, философа, учёного… ээээ, погодите-ка…. В этом просто гений: в умении смотреть на вещи вне контекста, воспринимать их по-новому, иначе. И вершина гениальности – правильно выхватить кадр реальности таким образом, чтобы показать её иначе и другим. Чтобы другие тоже увидели кусочек мира без контекста, чтобы смогли увидеть в нём иные смыслы, иную красоту.
Прикоснуться к подлинной действительности.
И вот мне наконец становится понятно, почему учёный и философ по-любому круче художника и изобретателя: художники и изобретатели, особенно современные, будучи не в состоянии верно поставить рамки, чтобы показать то, что они сами видят, всем окружающим, начинают генерировать что-то новое. Творить. Творчество – не высшая способность, а высшее бессилие. Оно возникает тогда, когда ты не можешь использовать наличную реальность для коммуникации, для трансляции открытий, совершённых в подлинной действительности. А творчество – оно же всегда здесь, в игре, в культуре. Оно никогда не выпадает в просвет бытия.
Учёные и философы не прибегают к этому ухищрению. В основном. Иногда прибегают… от отчаяния. Но в основном – нет. Они используют лишь саму наличную реальность для выражения подлинной действительности, только отсекают контексты, меняют ракурсы, ставят правильные границы, рамки, пределы.
….
Короче говоря. У меня есть некоторые претензии к тем людям, которые мне внушали в детстве, что рамок не существует. Это ложь и чепуха. Они есть. И они нужны. Глупые взрослые из моего детства, надеюсь, вы уже обломали мозги о те границы, о существовании которых даже не подозревали.
Как-то так.
#fyyz_s#sok_o_mire#Игра
